человек уже ходил по луне, а зонтики остались зонтиками...
А Токи в последнее время самозабвенно предаётся молчанию (то, что он часа по два в день поёт, не считается). Делает это он с такой несвойственной самоотдачей, что вот ещё чуть-чуть и всё то, что Токи потенциально мог бы и вроде даже хотел рассказать, не вместится ни в один состав, не утрамбуется ни в один самолёт и просто тяжко повиснет на шее - несказанное, оно всегда так делает. Хотел бы я порой знать, почему.
Начнём говорить.
Маруяма Кендзи "Сердцебиение" - небольшая книжка с моим любимым видом сюжета - в ней, грубо говоря, вообще ничего не происходит. То есть случаться-то, конечно, что-то случается, но не происходит ни разу. Читаешь, ждёшь, а оно р-р-р-раз! - и не происходит. Дальше читаешь, а оно р-р-р-раз! - и снова не происходит. Книжка заканчивается, а оно так и не произошло. Подозреваю, многие от подобной наглости со стороны сюжета приходят в праведное негодование, но мне нравится жутко. Потому что обычно как бывает? Если ружьё висит, оно выстреливает. Чем дольше ружьё беззвучно висит, тем больше становится напряжение, тем аккуратнее окружающие начинают к нему подходить, боясь оказаться "в нужном месте в нужное время". И вот ружьё стреляет. Все, в кого оно не попало, испытывают облегчение. Но что если спектакль кончился, а ружьё так и не выстрелило? Кто-то получил разрядку? Никто. Ружьё по-прежнему висит, все по-прежнему его опасаются, напряжение только растёт. А спектакль-то давно кончился.
Вот именно это ничего_не_происхождение и люблю даже больше, чем вариант, когда автор отвечает на ВСЕ вопросы (что, согласитесь, господа, авторы делают не так часто).
Впрочем, в данном случае всё было несколько иначе, потому что автор решил немного поиграться с миксером для взбивания книжных реальностей и приготовить коктейль "Ничего+". Вышло не так вкусно, как "Ничего original", да и вкус оказался легко предсказуем, но приятные нотки тоже прослеживались. На размытых пастельных картинках из "Ничего original" временами появлялись такие же размытые, но движущиеся фигуры, ненавязчивые тихие звуки внезапно заглушались бессмысленным, но бодрящим грохотом, переполненный безысходной сиюминутной чуть ли не чисто эмоциональной решимости внутренний голос главного героя то срывался в крик, то начинал тараторить.
Внутренний голос главного героя, впрочем, был совершеннейшим балбесом. Он шепотом предлагал лучшие варианты и с назойливостью рыночного торговца выкрикивал явно тухлые. Притом не от собственной злобности это делал, а от слишком хорошо укоренившейся тяги к самодеструкции, которую напрочь в себе игнорировал или - хуже того - принимал и кормил.
А Парень (ему так и не дали ни имени, ни прозвища, и это самое правильное, что можно было сделать в этом случае), а Парень тоже страдал от самодеструкции, пусть на первый взгляд и не очевидной. Ещё где-то в первой половине книги ясно поняв, чем всё закончится, я до последних строк надеялся, что он всё же сбежит, исчезнет, растворится. Но он остался и самодеструкция достигла своего пика. Думаю, третьего, так лелеемого ГГ варианта произойти не могло и вовсе. Даже если бы возможность представилась. Даже если бы было солнечно. Даже если бы был пистолет. Существующая реальность так долго и так настойчиво предлагала Парню дружбу и помощь, что он уже никогда не решился бы на неё влиять.
Возможно для этого и был фальстарт с собакой. Впрочем, равную возможность я вижу и того, что фальстарта не было вовсе, ведь фальстарт - это тоже старт, что бы там не говорилось о недействительности последствий.
Начнём говорить.
Маруяма Кендзи "Сердцебиение" - небольшая книжка с моим любимым видом сюжета - в ней, грубо говоря, вообще ничего не происходит. То есть случаться-то, конечно, что-то случается, но не происходит ни разу. Читаешь, ждёшь, а оно р-р-р-раз! - и не происходит. Дальше читаешь, а оно р-р-р-раз! - и снова не происходит. Книжка заканчивается, а оно так и не произошло. Подозреваю, многие от подобной наглости со стороны сюжета приходят в праведное негодование, но мне нравится жутко. Потому что обычно как бывает? Если ружьё висит, оно выстреливает. Чем дольше ружьё беззвучно висит, тем больше становится напряжение, тем аккуратнее окружающие начинают к нему подходить, боясь оказаться "в нужном месте в нужное время". И вот ружьё стреляет. Все, в кого оно не попало, испытывают облегчение. Но что если спектакль кончился, а ружьё так и не выстрелило? Кто-то получил разрядку? Никто. Ружьё по-прежнему висит, все по-прежнему его опасаются, напряжение только растёт. А спектакль-то давно кончился.
Вот именно это ничего_не_происхождение и люблю даже больше, чем вариант, когда автор отвечает на ВСЕ вопросы (что, согласитесь, господа, авторы делают не так часто).
Впрочем, в данном случае всё было несколько иначе, потому что автор решил немного поиграться с миксером для взбивания книжных реальностей и приготовить коктейль "Ничего+". Вышло не так вкусно, как "Ничего original", да и вкус оказался легко предсказуем, но приятные нотки тоже прослеживались. На размытых пастельных картинках из "Ничего original" временами появлялись такие же размытые, но движущиеся фигуры, ненавязчивые тихие звуки внезапно заглушались бессмысленным, но бодрящим грохотом, переполненный безысходной сиюминутной чуть ли не чисто эмоциональной решимости внутренний голос главного героя то срывался в крик, то начинал тараторить.
Внутренний голос главного героя, впрочем, был совершеннейшим балбесом. Он шепотом предлагал лучшие варианты и с назойливостью рыночного торговца выкрикивал явно тухлые. Притом не от собственной злобности это делал, а от слишком хорошо укоренившейся тяги к самодеструкции, которую напрочь в себе игнорировал или - хуже того - принимал и кормил.
А Парень (ему так и не дали ни имени, ни прозвища, и это самое правильное, что можно было сделать в этом случае), а Парень тоже страдал от самодеструкции, пусть на первый взгляд и не очевидной. Ещё где-то в первой половине книги ясно поняв, чем всё закончится, я до последних строк надеялся, что он всё же сбежит, исчезнет, растворится. Но он остался и самодеструкция достигла своего пика. Думаю, третьего, так лелеемого ГГ варианта произойти не могло и вовсе. Даже если бы возможность представилась. Даже если бы было солнечно. Даже если бы был пистолет. Существующая реальность так долго и так настойчиво предлагала Парню дружбу и помощь, что он уже никогда не решился бы на неё влиять.
Возможно для этого и был фальстарт с собакой. Впрочем, равную возможность я вижу и того, что фальстарта не было вовсе, ведь фальстарт - это тоже старт, что бы там не говорилось о недействительности последствий.