Эпизод 7. Далёкий Нью-Йорк
Нюю-Йокаааа! - тянет Кавада Шорё-сэнсэй, аудитория постепенно пустеет.
Рёма закончил обучение и вернулся домой в Тоса. Серия на первый взгляд ничем непримечательная: обычная жизнь замечательной семьи Сакамот, очередная перепалка Такэчи и Ятаро, Рёма, носящийся с набившими зрителю оскомину Чёрными Кораблями. Однако эта же серия оказывается в итоге одной из лучших в сезоне. Разве что цитировать её бесполезно, пусть и слова говорятся хорошие. Дело в том, что без атмосферы происходящего в них всего лишь процентов 20 той прелести и того смысла, что они первоначально несли.
Отдельно, пожалуй, стоит отметить лишь то, что Рёма действительно стал находить к своим мыслям нужные слова. А про остальное я вам уже рассказывал)

Эпизод 8. Слёзы Ятаро
Сюжет всей серии крутится вокруг случая с отцом Ятаро. И вряд ли у данной серии была какая-либо иная цель, кроме как ещё раз акцентировать внимание на отдельных чертах характера главных героев. Зрителю снова представляют первого японского робота идеальную марионетку без вариативного мышления Такэчи и на лицо ужасного, доброго внутри Ятаро, который напоминает своим поведением колючего ёжика, время от времени бросаемого, дабы развернулся, в воду. Ну и, разумеется, Рёму, которому_до_всего_есть_дело. И если сперва его поведение жутко раздражает не только Ятаро, потому как кажется, что Рёма всё только лишь портит, то потом проявляются мотивы его поведения и пазл складывается.

Хочешь дело выиграть, выложи монету.
Нету справедливости, если денег нету.
Не вспомню, где именно  banlieue нашла этот стишок, но, мне кажется, он просто идеально вписался в сюжет. Хотя на самом деле Ятаро нацарапал на дверях совершенно прозаическую надпись. Не беспокойтесь, господа, смысл остался невредим)

Эпизод 9. Ценность жизни
Упуская чисто исторические моменты, вроде Японо-Американских переговоров и раскладывания на пальцах, что же есть Джой и с чем его едят, обратимся к 14-й минуте, на которой Ятаро узнаёт, что такое истинная торговля:
"Например, у нас есть мандзю. Для того, кто сыт, он стоит, наверное, не больше мона. Но если человек голоден, он готов отдать за него хоть десять мон. И тогда я продам ему этот мандзю за десять мон. Это то, что называется торговлей."

И вот пришло время "минуты смеха". Чередование фактов, интересных мыслей, смешных и грустных эпизодов - это, пожалуй, одна из тех вещей, которые выгодно отличают большинство произведений японского синематографа от синематографа других стран. От начала до конца выдержанная в одном жанре и настроении картина - это, может быть, и хорошо, но определенно не мой вариант - в любом однообразии мне становится скучно. Да, я из тех неблагодарных зрителей, которые без каких бы то дурных намерений, но и без зазрений совести благополучно усыпают в кино- и просто театрах, если вдруг испытывают такую потребность. А потребность спать у меня автоматически появляется одновременно с первыми признаками скуки. Знали бы вы, как сладко я спал на парах в универе, пока не перестал на них ходить. В общем-то скука - ещё одна причина, по которой я не люблю Такэчи - он настолько предсказуем и настолько одинаков, что кажется персонажем совсем иной истории, случайно забредшем на чужую сцену и по незнанию постоянно бьющийся лбом о декорации. Но пока я вам не окончательно не наскучил, вернёмся к минуте смеха.
Хотя... Ну нет, стандартный такой смех на непонимании. На добром и действительно забавно обыгранном непонимании, впрочем. И "Рёма-девушки-еда" дубль 3 следом х)

И вот случается инцидент с Ямамото Такумой. Про него в своё время писала Зайца Ушастая, а дорамный вариант всего лишь содержит больше лиц и красок на оных. К слову, к этому эпизоду можно привязать идущую сейчас (и преступно мной не смотренную) тайгу Yae no Sakura, потому как Ямамото Такума - будущий отец Павел, стал таковым после встречи с Николаем Японским (Касаткиным), которого в свою очередь, как мне поведала  mai1, учил японскому некий Ниидзима Джо - муж той самой Яэ. Вот так, господа, всё смешалось в хаосе Бакумацу

To be continued...