Я пришел к тебе с приветом
Рассказать, что солнце встало
В пробке на подъезде к КАДу
И когда придёт не знает. © Toki

Это я вообще к тому, что кто как, а Токи при отсутствии признаков в небе солнца имеет склонность забивать на всё, долго гулять и петь песни. Потом солнце выходит, Токи возвращается в норму, обнаруживает гору обвиняющих его в прокрастинаторстве дел и думает, а может и правда им, прокрастинаторством этим, позаниматься? Потому что петь гораздо веселее, чем писать. По крайней мере сейчас.
Конец лирического отступления.

Айван Моррис "Благородство поражения. Трагический герой в японской истории"
За эту книгу я взялся без каких-либо определенных целей и ожиданий, просто потому, что она не виделась мне ни научной, ни художественной - этакое нечто между и непонятно что, идеально соответствовавшее моему тогдашнему настроению. Впрочем, я ошибся. Книга оказалась скорее и художественной и научной, чем наоборот, и, как выяснилось, такое сочетание гораздо, гораздо вкуснее того, что я первоначально предполагал.

По ходу прочтения окончательно уверился в начавшей меня сравнительно недавно посещать мысли, что интерес к истории Японии у меня весьма странный: мне совершенно не интересно, с чего всё начиналось (хотя обычно мифологии меня крайне занимают) и как развивалось на первоначальном этапе. Постепенно, эпоха за эпохой, мне становится всё интереснее, пока во времена Бакумацу и Мэйдзи не наступает апогей, который в 1912 году резко сходит на нет. Честно сказать, конструкция выходит не самая удачная: Колосс как минимум стоит на глиняных ногах, как максимум ему ещё и голову отрубить можно. Потому что в любой истории ноги - часть самая важная, а Токи категорически плохо запоминает то, что ему не интересно.

На примере этой книги картинка выходит и вовсе крайне показательная. Про Ямато Такэру Токи читает ещё довольно спокойно, просто потому, что это всё же мифология, затем же весь Хэйан он усиленно зевает, постепенно просыпаясь лишь к Кусуноки Масасигэ, всё с большим энтузиазмом впитывает информацию до главы о Сайго, заглатывает оную с жадностью, после чего в несколько попыток пытается дочитать главу про камикадзе.

Что же до основной линии книги, то японское явление возвышения героев-неудачников действительно уникально. Беря для удобства примера всё то же Бакумацу: и победителям и побеждённым установлено множество памятников (больше я такого нигде не встречал). Да, побеждённым чуть позже, чем победителям, но разница во времени здесь не настолько существенна, чтобы её учитывать. При этом победителям можно предъявить множество претензий за то, что они сделали после прихода к власти, в то время как побежденные красиво умерли, сражаясь за идеалы, и такими же полу-идеальными образами остались в сознании людей. С учётом того, что фактов в плюс и минус каждой из сторон, в общем-то, найдётся масса.
Шинсен хорош практически в полном составе, потому что всем составом почти и полёг. Кондо, Окита и Хиджиката прекрасны в квадрате, потому что полегли особо трагично.
Шоин-сэнсэй, Такасуги и Рёма тоже замечательны, Накаока, Окада и даже Такэчи заслуживают внимания, мятежник Сайго врывается в ряды любимцев народа. Кацура, Кацу, Муцу, Окубо, Токугава и многие-многие другие, имевшие не последние роли во всех шагах и итогах, такой популярности не имеют. А всё потому, что не от того и не вовремя умерли.