Фильм построен по принципу сюжет в сюжете - интересный ход. Сам сюжет, правда, оставляет желать лучшего, сказка про бандитов, которую рассказывают пятилетнему ребенку яркостью и оригинальностью отличаться и не будет. Сказка пестра, нелогична, нелепа и лично оре скучна. Меня больше заинтересовал сюжет реальности - глупость задумки о каскадерских трюках. Человек остался без ног, а кадр даже не вошел в картину. Согласитесь, это действительно глупо. Покалечиться практически просто так, не ради славы. не ради какой-либо цели, а просто так, покалечиться, чтобы люди, смотрящие фильм думали, что на самом деле трюк выполнял актер восхваляли его и превозносили как гения. Но это только первая часть. Вторая - человек сдался. Он жив, но хочет совершить самоубийство, просто так, в никуда отправить свою жизнь выкинуть её на свалку только потому, что ему не нравится такой, другой он. Просто потому, что по собственной же глупости он стал не таким, каким был раньше, потому, что он наконец-то понял, что на самом деле его окружало. И вместо того, чтобы учиться на своих ошибках он хочет выкинуть жизнь на свалку, как сгоревший телевизор.
Телевизор
В голове моей заноза, я сказал бы даже – шиза,
И печаль неясной тенью на чело моё легла.
Лишь один вопрос волнует – кто придумал телевизор?!
А точней – какая сволочь нам его изобрела?
И вот сижу я, чистый зомби, у проклятого экрана.
Если я лишусь хоть на день фильмов или новостей,
У меня начнутся ломки хуже, чем у наркомана.
Дайте дозу! Хоть рекламу, хоть погоду, хоть хоккей!
Я сижу, смотрю и плачу. Вижу лица дорогие –
Бэтмен, Дракула, Киркоров, Штирлиц, Путин, Мимино.
Нам, гагарам, не по кайфу развлечения другие.
Нам и эти не по кайфу – но иного не дано.
Телевизор ежедневно объясняет мне как лоху,
Что всему дана оценка, что вопрос уже решён,
Что, к примеру, экстремизм – это однозначно плохо,
А к примеру, Пугачёва – однозначно хорошо!
А на дворе мороз, а на дворе жара,
А я сижу как пень у телевизора.
Смотрю такую дрянь, люблю такую шваль,
А я-то думал, я умней – очень жаль!
А мне бы жизнью наслаждаться, побродить по лесу мне бы –
Человек рождён для счастья, для гармонии рождён.
Верю, милый дядя Ваня, мы узрим в алмазах небо –
Чёрта с два! Взамен алмазов плоский «Сони тринитрон».
Прав был пьяный Заратустра: умер Бог от инфлюэнцы.
Новый пастырь – телевизор, он пасёт электорат,
Чтобы, блин, не забывали, кто вас кормит, иждивенцы!
Чтобы, блин, не расслаблялись по дороге в райский сад.
Мне плеснут каких-то фильмов, словно отрубей в корыто –
Комбикорм из сериалов, поп-кумиров и ток-шоу.
Я сожру, блаженно хрюкну, а мне напомнят деловито,
Что экстремизм – это плохо, Пугачёва – хорошо.
Ой, ратуйте, люди добры! Ой, спасайте! Ой, на помощь!
Ну, вот эти новости зачем мне?! Не обманут, так соврут!
Если на одном канале скажут: «Тыква – это овощ»,
То другой канал ответит: «Врёте, тыква – это фрукт!»
А у людей – июль, а у людей – февраль,
У них чего-то нет и им чего-то жаль,
Они увлечены прекрасною игрой,
Ну, а моя судьба – диван и геморрой.
Я боюсь из дома выйти – в новостях опять сказали:
Там аварии и взрывы, там кругом война идёт,
Бродят киллеры шальные с сумасшедшими глазами,
Злой чечен ползёт на берег, добрый мент добычу ждёт.
И не производит мыслей замутнённое сознанье,
По экрану кровь струится, тётки ходят голышом.
Я сижу в углу дивана и твержу как заклинанье:
«Экстремизм – это плохо, Пугачёва – хорошо!»
Дни идут, экран мерцает, потихоньку крыша едет,
В кинескоп ему кричу я: «Чтоб ты треснул! Чтоб ты сдох!»
Он в ответ мне спел глумливо: «Хочешь, я убью соседей?»
А потом сказал: «В Поволжье от нуля до минус трёх».
А когда на той неделе эти фидеры сгорели
Я очнулся, оглянулся – вижу комнату свою,
Вижу – новые обои, вижу – дети повзрослели,
И супруга мне сказала: «С возвращением в семью!»