понедельник, 05 августа 2013
Эпизод 19. Исполнение Джой
Начинаем серию с того, чем закончили прошлую: оболтусы учатся, с каждой минутой всё больше дивясь техническим достижениям рыжих длинноносых варваров; сторонники Джой ликуют, потому что лично сёгун лично императору пообещал 10 мая всех иностранцев из страны выставить нафиг.
А сразу за титрами всячески прекрасный Кацу-сэнсэй (я правда в полном восторге от этой версии Кацу: он абсолютно живой и при этом показательно-символичный; в то, что он любую войну может закончить без крови и желательно вообще не начав, верится без тени сомнений) объясняет Идзо, что на самом деле есть Джой. Фраза
"Я это вот к чему: эти дуралеи, вопящие “Джой, Джой”, они ведь тоже хотят Японию защитить. Так что если люди Джой нападут на нас, ты уж постарайся их насмерть не резать. В первоначальной версии перевода тут значилось и вовсе "постарайся их насмерть не убивать", мне казалось, что вышла бы неплохая шутка, но Рий убедила меня, что многие её не поймут, пришлось отказаться.
Тут же промежду делом Кацу сообщает Рёме, что тот больше не считается дезертиром.Тут же промежду делом Кацу сообщает Рёме, что тот больше не считается дезертиром. Рёме это, судя по всему, несколько до лампочки, хотя и удивительно, а вот Идзо цепляет. Прекрасно, впрочем, представляю, почему. Когда не знаешь, что бы ты действительно хотел делать, берешься за всё, что говорят, цепляешься за все нити сразу, в итоге путаешься лишь ещё больше. Когда при этом перед глазами постоянно маячит человек, по уши увлеченный своим делом, чувствуешь себя как минимум крайне неловко, как максимум завидуешь и бежишь хвататься ещё за какие-нибудь дела, в надежде, что вот они-то точно и есть твое предназначение!
Не знаю, где это ещё можно вклинить в текст. В этой серии мне при общем нейтралитете в отношении как к исторической личности, так и к персонажу, нравится Идзо. Вероятно потому, что именно тут происходит его первый осознанный шаг к поискам себя.
Минуты с седьмой по десятую посвящены первому победному ходу Ёдо в его негласной партии с Такэчи. Тут, однако, стоит обратить внимание не на очередную беготню на экране, а на комментарии Ятаро. Наверное, я слишком долго постоянно взаимодействую с этой тайгой, потому что постепенно учусь замечать вещи, на которые нигде и никогда раньше не обращал внимания. Повторение, пожалуй, действительно способствует учению, хоть поговорка мне по-прежнему не нравится. Например, сейчас мне хочется акцентировать внимание на комментариях, которые Ятаро даёт происходящим событиям. Порой зрителю свойственно это забывать, но автор их - Ятаро из будущего, уже знающий, куда и сколько раз повернет история. Некоторые из данных им характеристик удивительно точны и достойны цитирования. А иногда по ним можно "предсказывать будущее".
Но вернёмся к политической прозе дня: Бакуфу - это не только и не столько сёгун, как может казаться на первый взгляд. Не думаю, что держись мощь Бакуфу исключительно на личностных качествах сёгунов, оно могло бы так долго существовать. А вот аппарат Бакуфу - это действительно сила, хорошо работать в первую очередь на себя Бакуфу никогда не забывало. Вот и сейчас оно достаточно уверено в том, что что бы ни пришлось наобещать сёгуну в Киото, из ситуации удастся выйти не замаравшись. "Вы за Тёсю или за Бакуфу?" спрашивает Хитоцубаши Ёшинобу у кланов. Вопрос с очевидным подвохом. Впрочем, чуть позже Кацу-сэнсэй верно отметит, что Бакуфу принижает само себя. Сила и слабость его начинают сходиться в одной точке, их столкновение и взаимоуничтожение и станет началом конца сёгуната.
Тёсю же в это время решительно намерено воевать при поддержке клана Тоса. Погрязший же в своём идеальном миропорядке Такэчи не сможет сказать "нет, у меня ничего не получилось в Тоса, так что давайте хотя бы повременим". Такэчи, разумеется, смолчит, проглотит досаду, закусит очередную наживку Ёдо и, сам ещё некоторое время оставаясь на плаву, поспособствует потоплению клана Тёсю, глубокому и долгому настолько, чтобы тот выплыл, но ещё довольно долго откашливался от попавшей в лёгкие воды.
В следующей сцене Такэчи, мистер ничего_не_вижу_ничего_не_слышу, окончательно выводит меня из себя. Ещё в то время, когда мы работали над переводом, я был ужасно зол на него за такое обращение с людьми, которых он называет друзьями. Если друг, совершив ошибку, пришел просить прощения, его не поливают помоями, его выслушивают. И пытаются вернуть на правильный путь, если тот сбился. Но ни в коем случае не говорят, что он пёс, кусающий кормящую руку.
Разумеется, эта сцена вряд ли в точности отражает историческую действительность. Возможно её и вовсе никогда не происходило. Но так уж вышло, что именно она кажется мне ключевой в создании образа исторического Такэчи - теоретика, запертого в своём крошечном, наполовину выдуманном мире, полностью отдавшегося во власть острого радикального вируса Джой.
"Шуджиро-сан и Идзо - живые люди. Они не твои пешки, Такэчи-сан."
Идёт 25-я минута, клан Тёсю, внезапно оставшийся в полном одиночестве, открывает огонь по проходящим через пролив Канмон американским торговым судам. Державы наносят ответный, куда более сокрушительный удар, Бакуфу ликует и показательно берет на себя расходы по ремонту иностранных судов. Бакуфу ещё не понимает, что основная его ошибка была не в открытии страны, а в том, что оно испугалось и прогнулось. А поскольку самостоятельно выпрямиться у него бы уже никогда не получилось, единственный путь, который оставался у страны - как можно громче сменить собственную голову.
Что же до Такэчи, которому в этой серии досталось много не только времени, но и концентрированной смысловой нагрузки, падение его будет куда красивее, чем взлёт. Та самая из личностей Такэчи, что отделилась и взяла верх над телом в десятом эпизоде окажется самой тяжелой и полетит вниз быстрее других, постепенно открывая настоящего Такэчи, давным-давно забившегося в самый дальний уголок собственного тела. Самыми лёгкими, впрочем, окажутся предназначенные для любования Ямаучи Ёдо розовые очки, с ними Такэчи не расстанется никогда. Однако, я забегаю вперед, в этом же эпизоде Такэчи ещё только начнёт осознавать, что шёл не самым верным путём, что вёл по этому пути других и должен теперь за это отвечать. Последствий, о которых Рёма ему уже кричит, Такэчи Ханпэйта до сих пор не видит.
Занавес. Экскурсия про Симоносэки, батарею Камэяма Хачимангу и нападение Тёсю на иностранные суда.
@темы:
SINEMAтограф,
Ryoma Den,
Work can be Fun,
Bakumatsu (1853-1867)
-
-
05.08.2013 в 22:32-
-
06.08.2013 в 00:21Вам спасибо за то, что читаете. Я пока пытаюсь написать что-то осмысленное в разбор, сам для себя много нового нахожу. Хотя вроде бы что там на пятый прогон можно было искать)